Книги, журналы

Сколько интерпретаций у «Головы-ластика»? Как «Дюна» Линча связана с трансцендентальной медитацией? Почему название фильма «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ» пишется заглавными буквами? Как «Кролики» связаны с «Малхолланд Драйв» и Старой Польшей? Ник WMMVRRVRRMM вам о чем-нибудь говорит? Это не номер, а сюр какой-то! В новом выпуске: рассказываем, почему классического сюрреализма не существует и при чем тут Дэвид Линч; разбираем значения символов и интерпретируем «Голову-ластик», «Синий бархат», «Диких сердцем», «Человека-слона», «Дюну», «Простую историю», «Малхолланд Драйв», «Шоссе в никуда», «В прямом эфире», «Кроликов», «ВНУТРЕННЮЮ ИМПЕРИЮ» и «Твин Пикс: Возвращение», говорим о многочисленных коротких метрах режиссера, его шоу на YouTube и экстравагантных выходках.

Александр Овечкин — герой обложки осеннего номера (№005 октябрь-ноябрь 2025). Легендарный хоккеист, человек, которого привыкли измерять статистикой побед. Мы же говорим о характере: изучаем риск как выбор, смелость менять траекторию и личные правила, когда ставки высоки. Тема осеннего номера — авантюризм. И это не просто образ мышления: это драйвер культурных изменений, маркер времени, и одновременно вызов, с которым мы сталкиваемся каждый день. Как и всегда, рассматриваем тему через призму моды, культуры и бизнеса. Как известно, глянец любит блеск, а Редакция любит риск. В моде в формате съёмок мы говорим на тему рафинированного риска, погружаемся в мир предметов желания, где охота за редкими вещами превращается в форму современной одержимости, а коллекционные культовые каблуки, кашемировые свитера и бьюти-артефакты обретают статус символических капиталов. В бизнесе разбираем больших игроков в эпоху бесконечного рефрейминга; препарируем всеобъемлющий пиар как феномен, устоять перед которым невозможно; следим за философией удовольствия, вшитую в ДНК UHNWI (Ultra High Net Worth Individuals) через онтологию риска и открываем тему реалити-шоу как пространств наблюдения за чужой смелостью и просчетом. В культуре исследуем, как авантюризм формирует городские коды и новые ритуалы: через бессонные питерские ночи, феноменальную тягу к эксперименту и взгляд на субъективность риска в эпоху Постчеловека, в том числе на примере искусственного интеллекта.